Есть научные определения понятия филателистической редкости. Дает его и наш, уже сам ставший большой редкостью, "Большой филателистический словарь" (М., "Радио и связь", 1988). Определение не расходится с толкованиями всех мировых филателистических энциклопедий: "По сути, это... очень редкая марка, существующая в небольшом количестве экземпляров. В зависимости от известного количества, раритеты принято делить на группы...". Конкретизируя разговор, отметим: "редкость" подчинена в мировой филателии условной шкале оценки. Просто редкость - это когда известны от 11 до 25 экземпляров; уникум - один известный экземпляр.
С чего начинаются редкости? Готов всерьез утверждать, что иногда... с картинки в твоем букваре. Это когда мальчишкой впервые столкнулся (на картинке ли, наяву ли) с почтовой маркой, загорелся, завел альбом, а лет через двадцать отправился на поиски редкостей. Начинаются редкости подчас и по недосмотру печатника. 19 марта 1879 года в ведомстве по изготовлению государственных бумаг (С.-Петербург), когда завершалось печатание растянувшейся на годы серии новых марок с традиционным российским гербом, запустили в производство темносерую марку с 7-копеечным номиналом. При этом незамеченным попал в печатную машину один, а может быть, и не один, лист другой бумаги с водяным знаком "пчелиные соты". Отпечатанные на этой бумаге марки были выпущены в обращение. Любопытный казус. Кто-то приобрел экземпляр такой разновидности со штемпелем гашения Перми, и это дало повод к появлению мифа об изготовлении марок в этом северном городе. В настоящее время судьба двух "пермских марок" известна. Одна находится в коллекции Збигнева Микульского, знатока русской марки, вторую пока еще можно купить на филателистических аукционах фирмы Cherrystone (Нью-Йорк) за 60 тысяч долларов. Какая-то "пермская марка" была в свое время приобретена знаменитым русским филателистом Ф.А.Брейтфусом. Не исключено, что именно она впоследствии оказалась в коллекции Фаберже. Во всяком случае часть раритетов Брейтфуса продавалась в сентябре 1998 года на крупном международном аукционе цюрихской фирмы "Коринфила" в рамках реализации энаменитой коллекции марок Агафона и Карла Фаберже.
Общепринятыми редкостями классического периода является целый ряд русских марок конца XIX века. Разновидности некоторых из них, а еще чаще - интересные особенности выпусков минувшего века, включая марки земской почты и марки советского периода, сполна соответствуют строгим критериям мировой шкалы филателистических ценностей. Руководствуясь ими, составители современных красочных альбомов "Редкие марки мира" включают в свои реестры наши отечественные почтовые миниатюры. Появляются русские редкости и в периодически издаваемых, например, аукционной фирмой "Хартес" (Англия) указателях "Rare stamps of the world".
Через несколько лет после появления первой русской почтовой марки, в 1866 году, при печатании марок третьего выпуска с неизменным рисунком, российским гербом, "проскочила" (впервые!) любопытная разновидность. Часть выпущенных марок номиналом в 3 копейки оказалась с перевернутой "сердцевиной" - гербом. Впоследствии ей суждено было стать, по оценке немецкого каталога "Михель", самой дорогой маркой Российской империи. Не будем утруждать себя гаданиями по поводу несовершенств технологий тогдашней типографии, но и в последующие годы подобные казусы с перевернутым центром случались не раз: в 1884 году (марка номиналом в 14 копеек), в 1890 году (14 копеек, 3 рубля 50 копеек, 7 рублей), в 1904 году (15 и 25 копеек). В разряд редкостей относят и такие разновидности, как полное отсутствие центра или перевернутая подпечатка.
Особенно же редким выпуском ознаменовался год 1884. Изданные тогда две марки отличали, на первый взгляд, лишь впервые введенные почтой высокие номиналы - 3 рубля 50 копеек и 7 рублей. Но издатели каталогов заметили другое: марку достоинством 3 рубля отпечатали в Петербурге на разной бумаге. У основной части тиража - бумага с вертикальными линиями, у небольшого количества - с горизонтальными линиями. Марка из небольшого тиража, как признанная редкость, и была удостоена в каталогах самой высокой котировки. Правда, без ложки дегтя не обошлось. Вот один пример. В изданной в 1925 году в Ленинграде книжке "Филателист. Руководство по общему коллекционированию знаков почтовой оплаты" утверждалось: "К числу фальшивых марок относятся марки с рисунком образца 1884 г. в 3 р. 50 к. и в 7 р., но напечатанные на простой бумаге с водяными знаками, расположенными поперек марки.", то есть - с горизонтальными линиями. И все-таки самой большой удачей считались случаи приобретения марок с перевернутой центральной частью. В период "золотого века" российской филателии самым известным коллекционером считали Филиппа Феррари (1848-1917), итальянского графа, живущего в Париже. Так вот, в его коллекции, состоящей из редкостей, видное место занимал раздел российских марок с большим числом весьма редких экземпляров. И среди них, предмет гордости, марки с перевернутым центром, о которых речь шла выше. Вообще-то следует со всей ответственностью сказать, что глаза на истинные ценности российских марок - и нам, и зарубежью - раскрывают не какие-то мудрые аналитики, а практические результаты крупных международных аукционов. Ведь и поныне все, что касается наших редкостей, окутано туманом. В статье о ранних выпусках марок России Збигнев Микульский, признанный авторитет в этой области, писал недавно: "Можем ли мы сравнивать эти марки с легендарными и весьма дорогими раритетами, выпускавшимися на малых островах бывшей Британской империи, или с марками других стран, на которых имеются достаточно противоречивые "ошибки" в цвете и которые продолжают искусственно рекламировать и превозносить в качестве самых дорогих объектов для филателистических коллекций? Так что когда мы сравниваем эти "раритеты" с редчайшими марками из царской России, которые в течение 80 лет после революции были практически недоступны для российских же коллекционеров, спонсоров и дилеров, то нам совсем нетрудно предсказать, что их ждет возрождение и большое будущее".
Украшением многих аукционов на протяжении более чем 90-летнего блуждания по филателистическим торгам стала так называемая "тифлисская марка". Она вписала несколько ярких страниц в историю филателистического бизнеса. Этот выпуск тифлисской городской почты, появившийся 20 июня 1857 года, опередил на полгода издание в России общегосударственных почтовых марок. Самая именитая и самая редкая отечественная марка из Тифлиса признана одной из редчайших в мировой филателии. Выполненная тиснением на желтовато-белой бумаге без перфорации, она печаталась не листами, а полосками по пять штук. В настоящее время известны лишь три экземпляра. Разбираться в извилистых путях ценообразования, которое, по идее, служит отражением степени редкости почтовой марки, непросто. Если графически изобразить цепочку владельцев известных экземпляров, разумеется, с учетом предлагавшихся ими котировок, то получится не относительно прямая линия, а ломаная кривая. Известно, что уже на первых порах "тифлисская марка" превысила цену марки России №1, причем в три раза. Скупивший три экземпляра "тифлиса" Агафон Фаберже, сын известного ювелира Карла Фаберже, показал их на довоенной международной выставке в Вене, где его экспонат стал мировой сенсацией. И уже в 1940 году он с большой выгодой продал все экземпляры на аукционе Хармера в Лондоне. На этих торгах один экземпляр достался крупному специалисту в области русской филателии Стайбу, а на аукционе фирмы "Зигель" в Нью-Йорке в 1971 году другой экземпляр "ушел" за 7250 долларов. Оказавшись вначале в коллекции Нормана Эпштейна, "тифлисская марка" в 1985 году обрела на аукционе Хармера в Нью-Йорке нового владельца. Теперь уже за 9000 долларов (при стартровой цене в 7500). Этим экземпляром пополнил свое собрание Збигнев Микульский, вскоре сконцентрировавший в своих руках все три экземпляра!
Заметим, однако, что между конъюнктурой и реальной стоимостью любого раритета мало общего. В 1966 году в каталоге "Ивер" тифлисский выпуск оценивался всего в 80 тысяч франков, то есть около 15 тысяч долларов. Лукавили составители! Ведь уже в 1971 году за марку выкладывали, как отмечалось, 7250 долларов. Затем в 1985 году за нее давали 9000 долларов. И совсем недавно появилась информация, что пару экземпляров марки Микульский продал за хорошенькую сумму - полмиллиона долларов! Да, о многом говорит эта цепочка купли-продажи... Но, в конце концов, это ведь естественное явление - блуждание раритетов по мировым прилавкам филателистических аукционов, переход их от одного владельца к другому, сопровождаемый неизбежной эволюцией цен. Однако отойдем от классики и переведем разговор в русло современной филателии. Разумеется, среди марок, выпущенных в нашей стране, нет подобных "тифлисской унике". Но и XX век не обделил современника редкостями, жемчужинами, изюминками, о которых мечтают многие. У выставочных центров около таких марок особенно многолюдно, а желающих поохотиться за подобными экземплярами на зарубежных аукционах становится все больше среди москвичей, петербуржцев и т.п.
Интересные предложения не редки на торгах таких аукционных фирм, как "Коринфила" (Цюрих), "Хайнрих Келер" (Берлин-Висбаден) и ряда фирм Англии и США. На одном из недавних аукционов основанной в 1913 году немецкой фирмы, называемой пионером германских аукционов, наша отечественная почта была представлена 180 лотами. Среди "изюминок" - марка 1923 года с надпечаткой пятиконечной звезды и аббревиатуры "РСФСР" и новым номиналом 20 рублей на 15-копеечном выпуске дореволюционной России (с гербом). Марка беззубцовая, с длинным нижним полем. Редкостный по сохранности экземпляр сопровождался фотоаттестатом З. Микульского. Стартовая цена - 900 марок. Исключительный интерес вызвал авиапочтовый раздел аукциона, который увенчали пять марок так называемой "консульской почты", в том числе знаменитый "консульский полтинник".
История выпуска не лишена своей интриги. После установления дипломатических отношений с Германией в 1922 году посольство Российской Федерации в Берлине решило употребить сохранившиеся остатки дореволюционных марок консульской пошлины на важное дело. По спецзаказу быстро надпечатали на них красной краской текст: "Воздушная почта РСФСР" и новые номиналы в рейхсмарках. Серия состояла из пяти выпусков разных достоинств. Но экземпляров самого высокого, 50-копеечного номинала, предназначенных для надпечатки "1200 германских марок" не хватило. Теперь эти экземпляры - "консульские полтинники", успевшие обрасти легендами, известны в нашей стране всего в 7-8 экземплярах. А аукционный экземпляр прекрасной сохранности (и вновь с заверкой Микульского) был выставлен на торги со стартовой ценой 8000 марок.
Точку в этой истории можно поставить, упомянув одну из сенсаций Всероссийской филателистической выстаки "Россия-2001. Экспонат москвича Игоря Михайловича Горского "РСФСР, 1918-1923 гг." запомнился великолепной разработкой марок консульской авиапочты. Чего стоит раскладка по пяти типам "консульского полтинника"! Впервые в нашей стране показан раритет всемирного значения.
Видимо, закономерно, что откровения ждут нас чаще всего среди марок авиапочты. Здесь лидеры - выпуски 1930-х годов, посвященные дирижаблям. Так, к визиту германского дирижабля "Граф Цепелин" в Москву (1930) была приурочена серия из двух крупноформатных марок. Здесь большой редкостью стал беззубцовый вариант. В 2001 году на 52-м аукционе парижской фирмы Франсуа Фельдмана, нередко посещаемой гостями из России, была продана беззубцовая серия, оцененная в 12 000 франков.
Черный пенни.
Никто не предполагал в 1840 году, что марки, выпущенные огромным тиражом - 75 миллионов экземпляров, станут редкостью. Речь идет о двух первых марках мира - "Черном пенни" и "Синем двухпенсовике". В данном случае - о полном листе "Черного пенни", который совершенно случайно был обнаружен в архиве покойного сэра Роуленда Хилла. Сейчас этот уникальный, единственный лист хранится в британской королевской коллекции. Лишь изредка он демонстрируется на крупнейших международных и всемирных филателистических выставках.
Полный лист "Черного пенни" состоит из 240 марок, 20 горизонтальных рядов по 12 марок в ряду, что составляет по номиналу один фунт стерлингов - очень большую сумму для своего времени. Вероятно, именно это обстоятельство и удерживало покупателей от его приобретения. Каким чудом уцелел полный лист, остается только гадать: ведь найден он был приклеенным на стене почтовой конторы. И, несмотря на все предосторожности, при его отделении сохранить оригинальный клеевой слой не удалось.
Вот тут невольно вспоминаешь, что уже в апреле 1840 года, за несколько дней до официального выпуска "Черного пенни" в продажу, полиграфисты фирмы "Perkins, Bacon & Petch" плакались в интервью одной городской газете: "Вот уже пять дней мы занимаемся нанесением клеевого слоя на марки, и трудности, с которыми мы столкнулись, не поддаются описанию". Главным компонентом клея стала смесь картофельного и пшеничного крахмала со столярным клеем. Однако, несмотря на все трудности, свою работу полиграфисты выполнили великолепно... к огорчению последующих поколений коллекционеров, до сих пор не скрывающих сожаления, что единственный в мире лист первой марки не только местами лишен клеевого слоя, но и имеет повреждения бумаги: вот какой "хваткой" обладал клей!
Англичане очень любят и бережно сохраняют свою историю и традиции. Так в филателистической коллекции библиотеки Британского музея, бережно хранятся не только знаки почтовой оплаты, но и многие предметы, имеющие отношение к почтовым маркам. На этом прессе печатались первые почтовые марки Англии. Было сообщение в филателистической прессе, что в музей попали даже ножницы, которыми отделяли "черного пенни" от листа. Автор "Черного пенни" художник Б. Чевертон, предложивший для рисунка репродукцию гравированного портрета королевы Виктории, подал идею проставить на всех марках миниатюрные буквенные индексы, определяющие местоположение каждой из них в печатной листе.
Например, марка с буквами С и Н находилась на пересечении третьего горизонтального и восьмого вертикального рядов, Печатались марки с 11 печатных форм. Автор и издатели обосновывали свою задумку борьбой с фальсификаторами, считая, что полностью повторить печатную форму будет сложно, а частое появление отдельных марок или пар с одинаковыми буквами выявит фальсификацию.
О "черном пенни" написаны сотни статей и книг. Да и в данной книге, мы уже касались истории его выпуска. В заключении хочется, чтобы вы посмотрели на уникальное почтовое отправление 1840 года. Напомним, что одновременно с "черным пенни" вышли и "конверты Малреди", историю которых мы тоже уже рассматривали. Так вот, 15 мая 1840 года на "конверт Малреди" были наклеены 5 первых марок Англии, и почтовое отправление отправилось в Бостон.
Раритеты Берлинского музея почты. Старейший и крупнейший в мире имперский почтовый музей в Берлине имел перед второй мировой войной ряд марок различных стран, относящихся к мировым раритетам. В 1945 г., когда советские войска приближались к Берлину и усилились бомбардировки центра города, ценные экспонаты музея были упакованы в несколько десятков ящиков и вывезены в Эйслебен. Там их укрыли и замаскировали в одной из штолен заброшенных соляных копей. После войны американцы нашли эти музейные ценности и передали их германской администрации, но в запломбированных ящиках недосчитались восьми самых ценных позиций, зафиксированных в инвентарной описи музея.
Это были оба «Маврикия», причем голубой — на письме, 2-центовая и центовая «Британская Гвиана» 1856 г. и четыре гавайские миссионерские марки 1851 — 1852 гг., из низ 13-центовая — тоже на письме. Каждая из этих марок окружена легендами. Маврики на сегодняшний день признан самой дорогой маркой мира, его цена по каталогу "Михель" составляет 15 миллионов долларов, стоимость Британской Гвианы тоже внушительна - 3 миллиона долларов. Долго о судьбе этих раритетов ничего не знали. Их след объявился лишь спустя 30 лет в США. В 1976 г. в Филадельфии проходила Международная филателистическая выставка «ИНТЕРФИЛ-76». Одни из жителей этого города, бывший капитан американской армии (пресса не приводит его имени), прочитав в газетах, что на аукционе конверт с двумя «Маврикиями» был продан за 380 тысяч долларов, вспомнил, что на чердаке его дома хранится плотный коричневый пакет, в котором находятся два конверта и несколько марок. Достав пакет, он предложил приехавшему на выставку известному лондонскому марочному торговцу, организатору крупнейших аукционов Робсону Лове купить содержимое пакета. Но последний вспомнил, что видел эти раритеты перед войной в Берлинском музее, и спокойно, чтобы не насторожить, отказался, сославшись на отсутствие спроса и экспертизы подлинности.
Возвратившись в Лондон, он конфиденциально уведомил о полученном предложении Скотланд- Ярд, тот, в свою очередь, передал информацию Интерполу. Через несколько месяцев филадельфийский владелец марок был найден. По одним сведениям, узнав, что это за марки, он сам их передал федеральному таможенному управлению США, по другим — оно их конфисковало, как незаконно ввезенные в страну ценности.
Бывший капитан объяснил, что марки попали к нему в июне 1945 г., когда он вместе со своей воинской частью выезжал из Саксонии, которая, в соответствии с соглашением союзников, заключенным в 1944 г., должна была после капитуляции фашистской Германии стать частью советской оккупационной зоны. Какая-то супружеская пара попросила капитана вывезти их на Запад, что он и сделал. В благодарность супруги подарили ему пакет с марками. Вернувшись на родину, он забросил пакет на чердак и вскоре забыл о нем. До филателистической выставки в Филадельфии... Таможенные власти США уведомили о случившемся посольство ФРГ в Вашингтоне. Последнее было склонно заплатить бывшему капитану 50 тыс. долларов «за возвращение находки», но пока оформлялись таможенные документы, он скончался.
Сведения тем временем проникли в печать, и о праве собственности на обнаруженные марки заявила ГДР, так как имперский музей связи до войны находился в здании на Лейпциггерштрассе на территории Восточного Берлина. В этом здании теперь тоже создан почтовый музей. Спор затянулся на много лет. Юристы не могли определить, кто является правопреемником имперского музея и кому принадлежат обнаруженные ценности. Судебное разбирательство, по оценкам некотороых специалистов, могло тянуться еще 2—3 года. Дело осложнилось и тем, что все восемь марок, были похищены фашистами у частного лица — филателиста. Но кто он и жив ли еще — этого никто не знает. Теперь, после объединения Германии, вопрос решен и марки возвращены Германскому почтовому ведомству.
Треугольник Мыса Доброй Надежды.
Первые марки Мыса Доброй Надежды - мечта любого филателиста. Они были первыми марками Африки и первыми марками необычной треугольной формы. Идея выпустить собственные почтовые марки возникла уже в 1846 году. По этому поводу было издано специальное распоряжение, а лондонская типография «Перкенс, Бэкон & Петч» по-лучила даже заказ на изготовление матриц и печатных форм, который вскоре был аннулирован. В августе 1852 года к заказу вернулись вновь, но проект марок был уже другим. Марки должны были быть треугольными. Существует множество гипотез о необычной форме марок, иногда очень экзотичных. Однако подлинное объяснение носит весьма прозаичный характер. В то время в почтовых отделениях, особенно в глубинке, работало много местных жителей, которые почти все были неграмотны и при сортировке писем не могли отличить внутреннюю корреспонденцию от писем, прибывших из-за границы. Это навело генерального почтмейстера Чарльза Белла на мысль выпустить марки необычной формы, которая бы легко позволяла неграмотным почтовым служащим различать характер почтовой корреспонденции. Белл, сам подготовил эскиз, и заказ оправил в Лондон.
Почтовые марки Мыса Доброй Надежды были отпечатаны фирмой «Перкинс, Бэкон & Петч» и поступили в продажу 1 сентября 1853 года и сразу приобрели большую популярность. В 1860 году запасы марок подходили к концу. Очередная готовая партия почтовых марок из Лондона запаздывала, и почтовым властям пришлось заказать небольшую партию в местной типографии «Саул Соломон & Компани» (Saul Solomon). Фирма заказ выполнила, хотя ее продукция и получилась довольно кустарной. Однако исправ-лять что-то было уже поздно и марки поступили в обращение. Эти марки находились в обра-щении с 23 февраля 1861 по апрель 1862 года. Среди коллекционеров они получили название «Вудблокс» (деревянная форма). Дело в том, что печатные формы были изготовлены методом ксилографии. Такая технология применяется и ныне. Режется ис-ходное клише из твердого дерева (тис и т.п.), с него делаются слепки (например, гипсовые) по числу марок в листе, а на полу-ченный полуфабрикат осаждают электролитическим способом металл, и готова форма для печати. Следует сказать, что в обращении находились две марки оди-накового рисунка, но разных номиналов: 1 пенни – красного цве-та и 4 пенса – синего цвета. При сборке печатной формы была допущена ошибка – один элемент четырехпенсовика попал в формы для марок 1 пенни, и соответственно «лишний» элемент марки в 1 пенни тоже попал в «чужую» печатную форму. В результате получилась довольно редкая ошибка – имелись обе марки с «чужим» цветом. Для почты и населения это не имело никакого значения, так как неграмотное население ориентировалось на цвет марок. Известностью среди филате-листов «Вудблоксов» с ошибкой в цвете мы обязаны двум английским морякам, которые привезли из Кейптауна в 1863 году пакет с гашеными «треуголками». Получив марки в виде лоте-рейного выигрыша, они реши-ли избавиться от него, и про-дали все марки молодому Стенли Гиббонсу, который торговал в аптеке отца снадобьями и почтовыми марками. Именно в пакете Стенли Гиббонс и обна-ружил эти уникальные марки. Утверждают, что эта счастливая находка и крупная сумма денег, которую выручил Стенли, положила начало его карьеры и начало известнейшей во всем мире филателистической фирмы «Стенли Гиббонс».
Главная 
